Эту статью нынешний спикер Совета Федерации РФ Сергей Миронов написал четыре года назад, будучи вице-спикером питерского парламента, – к годовщине правления губернатора Владимира Яковлева. Она была опубликована в «Независимой газете» и произвела эффект разорвавшейся бомбы в Санкт-Петербурге. Сегодня ее интересно перечитать вновь не только в связи с недавним высоким назначением автора – теперь Миронов занимает третий по значимости государственный пост в политической иерархии России, – для понимания того, как будут строиться дальнейшие отношения между давними оппонентами, и не только потому, что городская администрация постаралась изъять номер газеты с этой публикацией из всех библиотек и архивов Северной столицы. Еще и интересно сравнить, что изменилось в городе на Неве за пятилетие пребывания у власти Владимира Яковлева и его «семьи»? Впрочем, это вопрос риторический, к сожалению.
Губернатор Санкт–Петербурга Владимир Яковлев встретил первую годовщину вступления в должность в обстановке, противоположной той, что предшествовала победе на выборах. Тогда его имя многие связывали со свежим ветром и обновлением, а сегодня – с неуклонным снижением уровня жизни горожан. Тогда он обещал действовать с командой опытных специалистов и хозяйственников, сегодня – сменил уже три ключевые фигуры в администрации и признал ошибки в кадровой политике. Тогда он обещал горожанам «большую работу», сегодня – озабочен тем, как продолжить неудачно начатую жилищно–коммунальную реформу. Тогда люди надеялись на перемены к лучшему, сегодня – собрали в два раза больше необходимого количества подписей для проведения референдума о недоверии губернатору. Только решение Городского суда, явно спорное, не позволило провести референдум уже в августе. Однако спор о правомерности проведения референдума перенесен в Верховный суд России.
Яковлев пришел к власти под популистскими лозунгами. Он создал миф о том, что крепкий хозяйственник, этакий завхоз в кепке (как легендарный Юрий Лужков), может сделать больше на посту губернатора, чем «блестящий политик». Однако чуда не произошло. Губернатор оказался обыкновенным человеком, искренне стремящимся стабилизировать положение в городе, но неспособным сделать больше того, что позволяют внутренние ресурсы.
Проводимые социологические опросы показывают, что рейтинг Владимира Яковлева за прошедший год уменьшился более чем в два раза – с 42% в сентябре до 16–19% в июне.
К сожалению, путь Владимира Яковлева упорно повторяют десятки руководителей во всех уголках страны. Возможно, попытка анализа деятельности губернатора Санкт–Петербурга поможет хотя бы некоторым политическим лидерам и партийным функционерам России более объективно оценивать самих себя.
Остановимся прежде всего на имидже губернатора Владимира Яковлева.
Он с самого начала с гордостью заявил о себе как о чистом хозяйственнике, завхозе города в отличие от Собчака – светского льва. Яковлев предстал на агитационных плакатах и телеэкране «парнем из нашего города», работником, который не ленится заниматься подготовкой Санкт–Петербурга к зиме, асфальтированием улиц, строительством жилья, ремонтом крыш и не собирается тратить время и деньги на такую чепуху, как презентации, зарубежные поездки, заседания в Москве, борьба с оппозицией в Законодательном собрании Санкт–Петербурга, пустая болтовня с лидерами политических партий, «заигрывание» со средствами массовой информации. Дело надо делать, а не болтать! Однако такой имидж для губернатора именно Санкт–Петербурга по меньшей мере странен. Губернатору по долгу службы необходимо общаться с петербургскими учеными, промышленниками, писателями, артистами, а также с зарубежными гостями, банкирами, профсоюзными лидерами, духовенством и пр. Он должен находить с ними общий язык. Губернатор Санкт–Петербурга должен регулярно выступать перед народом и разъяснять курс избранной политики, рассказывать о конкретных делах. В целом, он должен уметь достойно представлять свой великий город и на заводе, и в институте, и в Москве, и за рубежом.
До сих пор ничего подобного мы не видим. По радио и телевидению Яковлев выступает очень редко, за исключением откровенно заказных, с «поддавками», передач, типа «Момент истины». С общественностью города встречается едва ли только на торжественных собраниях, посвященных государственным праздникам. А высказывания нашего градоначальника повергают подчас в уныние. Например, на вопрос корреспондента еженедельника «Аргументы и факты» о том, хватает ли ему знаний для такого поста, Яковлев бодро заявляет: «Я иногда страдаю от избытка знаний. Когда много знаешь, плохо спишь». На критику в газетах Яковлев безапелляционно отвечает: «Шавки лают, а караван идет».
Но есть вещи и более серьезные. На Дворцовой площади 27 марта состоялся многотысячный митинг против повышения тарифов на коммунальные платежи и квартплату. На нем Яковлев предпринял смелую, если не сказать – безрассудную, попытку выступить, но был остановлен криками и свистом собравшихся. Однако прессе Владимир Анатольевич заявил: «Там не поймешь, на кого кричали и топали. С трибуны было особенно заметно, как пьяная и подогретая толпа перед ограждением создавала этот шум. По заказу можно сделать все». Так губернатор грубо оскорбил десятки тысяч людей и одним махом открестился от своих предвыборных обещаний, где клялся ни в коем случае не допустить понижения жизненного уровня простых людей города.
Теперь – о деятельности Яковлева как губернатора. С самого начала он стал допускать серьезные ошибки. При формировании правительства многие важные посты Владимир Яковлев отдал не профессионалам, а дилетантам, которым, вероятно, нельзя было не дать должности в связи с предвыборными обязательствами. Сейчас мы наблюдаем попытки поиска новых кадровых решений. Однако теперь идти в яковлевскую, так и не сформированную как единую команду желающих не так уж и много. А ведь при обсуждении состава правительства Санкт–Петербурга в Законодательном собрании города многие депутаты указывали на недопустимость введения в правительство некоторых лиц. Например, начальником Управления административных органов, курирующим все правоохранительные органы, был назначен Евгений Олейник, президент группы частных охранных предприятий, который еще в 1992 году проходил по уголовному делу о фальшивых авизо и на которого тогда же было совершено покушение. Олейник чудом остался жив. Любопытно, что он, уже в должности начальника Управления, в интервью газете «Час пик» обвинил в подготовке покушения на него тогдашнего начальника Главного управления внутренних дел Санкт–Петербурга и области, а ныне депутата Законодательного собрания Аркадия Крамарова. Последнему, очевидно, Олейник не может простить своего увольнения из милиции в 1991 году, к которому Крамаров имел непосредственное отношение. Яковлев упорно защищал своего выдвиженца перед депутатами, но через восемь месяцев, как раз перед приездом в город министра внутренних дел Анатолия Куликова, освободил Олейника от должности.
Всего полгода на посту вице–губернатора пробыл Валентин Меттус, курировавший городское хозяйство, и после ряда ошибок, впрочем, вполне вероятно, сделанных отнюдь не им, вынужден был уйти в отставку. Не добавила авторитета исполнительной власти города и многомесячная публичная склока между первым вице–губернатором Вячеславом Щербаковым и председателем комитета по здравоохранению Александром Редько, завершившаяся, видимо, победой первого вице–губернатора, т. к. председателем комитета назначен новый человек, а Редько официально находится на «больничном».
Явно неудачным, на наш взгляд, оказалось и назначение членом правительства, председателем комитета по печати и связям с общественностью Андрея Мокрова, главного имиджмейкера губернатора. До прихода в Смольный этот еще совсем молодой человек возглавлял рекламную дирекцию петербургского филиала «Союзконтракта», специализировался на рекламе куриных окорочков. Видимо, «рекламировать» деятельность губернатора оказалось много сложнее. Системы информационной поддержки в СМИ деятельности администрации он создать не смог. Больше того, начало коммунальной реформы обрушилось на население, как снег на голову, вызвав панику. Об имидже самого губернатора мы уже упомянули. Газеты пишут о Яковлеве сдержанно или просто холодно. За истекший год Санкт–Петербург пережил два мощнейших газетных кризиса и находится на пороге третьего, который, судя по всему, грянет в сентябре. Лидеры большинства политических партий города отказались сотрудничать с Мокровым. Его грубые действия по «обработке» депутатов Законодательного собрания города с целью заставить их внести изменения в Закон о референдуме, когда встал вопрос о выражении недоверия губернатору, возмутили депутатов настолько, что они включили в повестку дня одного из заседаний вопрос о выражении недоверия Мокрову как члену правительства. И это недоверие было выражено тридцатью шестью голосами из сорока четырех. Но уже через полчаса после «массированной обработки» парламентарии Санкт–Петербурга отменили решение уже 25 голосами (регламент Законодательного собрания Санкт–Петербурга такие «трюки», к сожалению, допускает).
Грубые просчеты в кадровой политике – не единственная беда нынешней администрации Санкт–Петербурга. Губернатор так и не начал проводить в городе ясную и последовательную социально–экономическую политику, а его конкретная деятельность сопровождается серьезными ошибками. О неудачах в жилищно–коммунальной реформе наслышана вся страна. Вот свидетельства петербургской прессы: «Одной из главных проблем нынешней администрации является слабая проработка некоторых решений, причем порой ключевых. Некоторые случаи хорошо известны. Памятно, например, распоряжение губернатора о применении на рынках кассовых машин, которое впоследствии пришлось приводить в соответствие с январским правительственным постановлением. Откровенной неудачей закончилась попытка заставить водителей–частников установить таксометры. В этом же ряду – распоряжение об открытии казначейского счета в БалтОНЭКСИМбанке, заставившее поволноваться все петербургское банковское сообщество». Эти нововведения были отменены самим же губернатором. Создается впечатление, что администрация, не имея четкого плана, шарахается из одной крайности в другую. Судя по всему, сам губернатор способен управлять только командно–административными методами: потребовать, наказать, снять с работы, поднять цены, прикрикнуть на недовольных... В газетах, по телевидению и радио о деятельности Владимира Яковлева сообщается регулярно, но по одной и той же формуле: посетил район города и устроил «разнос» руководству администрации района или «подверг сильной критике деятельность ответственных лиц и подрядных организаций, ответственных за благоустройство города», или потребовал в кратчайшие сроки решить проблемы, а «его плохо слушаются».
Своеобразный годовой итог деятельности Яковлева подвела одна из городских газет, напечатав статью под заголовком: «Питерским Лужковым Яковлев так и не стал». А тут еще, как на зло, начальник ГУВД Санкт–Петербурга и области Анатолий Пониделко в августе заявил о том, о чем предупреждал еще в январе: члены преступной тамбовской группировки прочно засели в правительстве города. Список чиновников и бизнесменов, замешанных в коррупции и имеющих связи с «тамбовцами», Пониделко передал губернатору. «Черный список» не обнародован, а губернатор безмолвствует.
Вывод из сказанного можно сделать следующий. Приходящие к власти политические лидеры со своей командой, да и наши политические партии еще очень далеки от того, чтобы подняться до уровня современной профессиональной политической деятельности. Надо расстаться с мыслью о том, что политика – это просто борьба за власть между классами, группами, слоями. Политика есть деятельность по эффективному управлению обществом посредством власти. Политика – это наука о «производстве» и эксплуатации власти. И здесь, как в любой науке, идет изнурительная работа по открытию законов завоевания и удержания власти. И власть дается в руки не обязательно самым волевым, энергичным, а тем, кто открывает обществу новые проекты и модели более эффективного управления обществом и убеждает окружающих в правильности предлагаемого курса. Устаревшие системы власти испытывают нарастающее давление центробежных сил общества и неизбежно разрушаются, не имея возможности старыми методами добиться целостности и эффективности функционирования общества. Аналогично этому в технике старые конструкции не в состоянии выдерживать новые скорости и напряжения.
Власть напоминает гравитационное поле, с помощью которого Солнце удерживает вокруг себя планеты. Власть нельзя взять в руки или запереть в помещении. Власть нельзя приобрести, просто заняв кресло начальника. История знает, как официальный владелец власти (всех титулов, солдат и золота) нередко оказывался «голым королем».
Власть – самый дорогой и самый ценный продукт, вырабатываемый в обществе, поскольку она позволяет обеспечивать целостность, безопасность и жизнедеятельность общественной системы. Как деньги работают тогда, когда в них заинтересованы все, так и власть эффективна только тогда, когда она устраивает всех. А политологи предупреждают: «Пока в России идет борьба за власть, на Западе создаются новые, современные модели власти, новейшие системы организации и управления обществом».
Задача наших современных политиков – не отстать от требований времени. Не надо покупать и использовать устаревшие технологии политической власти. От конструкции власти зависит судьба всех и каждого.
Нельзя допустить, чтобы «наука о власти» была в очередной раз подменена «борьбой за власть», что уже не раз приводило Россию к хаосу, разрухе, «смутному времени». И это не просто слова. 18 августа прямо на Невском проспекте был убит вице–губернатор Санкт–Петербурга, председатель комитета по управлению городским имуществом Михаил Маневич. Погиб последний из находящихся у власти в Петербурге реформаторов первого призыва. Защитив кандидатскую диссертацию, окончив школу международного бизнеса, Маневич пришел в комитет по экономической реформе Ленгорисполкома в 1990 году. В 1994 он стал председателем комитета по управлению городским имуществом. Он остался одним из немногих руководителей городской администрации, которые начинали деятельность с Анатолием Собчаком и продолжили работу в правительстве Владимира Яковлева. Маневич являлся одним из авторов действующего законодательства по приватизации. Проведение под его руководством приватизации в Санкт–Петербурге стало образцом для всей России. Пожалуй, со времени убийства Сергея Мироновича Кирова в 1934 году в нашем городе не звучали столь грозные и страшные возможными последствиями выстрелы. За ними стоит не просто борьба за передел собственности, за доступ к государственному имуществу, за ними слышится отрицание самой реформаторской экономической политики, которую последовательно проводил Маневич. Убийство Маневича –убийство политическое. Политика есть концентрированное выражение экономики. Кто–то очень хочет сменить демократические, рыночные, правовые модели государственного управления иными, «свойскими», а, возможно, реакционными и диктаторскими. О многом будет свидетельствовать то, кто придет на место Маневича.
Разве мы не видим, что российская политика стремительно криминализуется, подменяя дискуссии стрельбой, обсуждения – покушениями, экономику – воровством, науку – борьбой. Страну периодически сотрясают социальные катаклизмы. Организация власти в России традиционно отстает от растущего потенциала общества. Эффективная система власти одинаково необходима для людей всех социальных слоев общества. В случае развала власти жертвой хаоса становятся в равной мере и богач, и бедняк.
Сергей МИРОНОВ