В минувший День Военно-морского флота порадовал телеканал "Россия 1": в гостях у программы "Судьба человека" побывал выдающийся флотоводец и истинный патриот России адмирал Игорь Владимирович Касатонов. В нынешней обстановке, когда наша страна ведёт тяжёлую борьбу с неонацистами Украины и глобалистами Запада, когда на кону сама судьба России, очень важно почаще вспоминать самоотверженное подвижничество тех, кто ещё в смутных 90-х, по сути, предвидел нынешние конфликты и первым выступал на защиту коренных интересов Родины.
Развал СССР обернулся не только территориальным распадом. Рухнули исторические скрепы, ценности, были подорваны фундаментальные представления о том, что жизненно важно для государства. На вершине власти оказались люди, мягко говоря, легкомысленно относившиеся ко всему этому. Одним из ярких примеров подобной безответственности было отношение власть имущих к судьбе Черноморского флота. Не секрет, что в окружении президента РФ Ельцина были советники, убеждавшие его, что флот на Чёрном море России не очень-то нужен.
Если принять логику таких "геостратегов", то выходит, что каким-то "чудаком" был Пётр I, упорно пробивавший России путь на черноморские рубежи. Получается, что не очень-то "великой" была Екатерина Великая, которая своими указами создавала в ХVIII веке Черноморский флот и основывала Севастополь...
А вот адмиралу Касатонову, который с сентября 1991-го стал командующим Краснознамённым Черноморским флотом (КЧФ), было вполне понятно, что алчное стремление тогдашнего президента "незалежной" Украины Леонида Кравчука заграбастать весь Черноморский флот, вырвав его из общей системы ВМФ, может привести к превращению кораблей и судов в груду металлолома для распродажи иностранцам. А уход России с главной базы КЧФ – Севастополя мог означать лишь то, что через какое-то время тут будут базироваться совсем другие военно-морские силы – силы стран НАТО. Всё это, а также ответственность за судьбу моряков-черноморцев, членов их семей, всех жителей Севастополя и Крыма, которые в подавляющем большинстве вовсе не хотели, чтобы их отрывали от России, побудило адмирала Касатонова к решительным действиям. В декабре 1991-го на требования Кравчука встать под "жовто-блакитное" знамя Касатонов ответил отказом, а когда в начале января 1992-го из Киева пришёл указ о том, что на флоте должно начаться массовое принятие украинской присяги, командующий издал свой приказ, категорически запрещающий это.
Глядя на то, как Игорь Владимирович, отвечая на вопросы ведущего телеканала "Россия 1", спокойно, без лишних эмоций рассказывал о страшном давлении, которое ему пришлось пережить в смутную пору, в очередной раз подивился его выдержке, мудрости и силе духа. Командующего вызывали на "проработку" в Верховную раду, флоту отключали подачу электричества и воды, украинская сторона беспрерывно устраивала провокации вплоть до попыток захвата отдельных береговых частей... Но самым тяжёлым было даже не это. Самым тяжёлым было молчание Москвы. От многочисленных обращений Касатонова о жгучих проблемах Черноморского флота власть долгое время отмахивалась. Ельцин и его команда никак не могли признать, что нужны очень серьёзные политические решения.
Касатонов и его соратники решили так: коль нет поддержки сверху, надо получить максимальную поддержку снизу, от простых людей. Такая поддержка росла на глазах. В ход пошло выражение "третья оборона Севастополя". То есть была первая оборона – в Крымскую войну 1854–1855 годов, была вторая – в годы Великой Отечественной, и вот – третья, которая в сознании людей оказывалась приравненной к первым двум.
Я в ту пору следил за развитием ситуации вокруг Черноморского флота из Питера. По мне лично тоже больно ударил развал Союза: любимая геология рухнула, надо было по-новому выстраивать судьбу. О политике тогда ещё не думал, но душа болела за всё, что происходит в стране, в том числе очень тревожно было за Севастополь, за флот, за Касатонова. Помню, в частности, как взволновали меня новости о том, что в город-герой с Западной Украины едет отряд бандеровцев на поезде с издевательским названием – "Поезд дружбы". Ехали молодчики с целью нагнать страха на моряков и горожан, захватили с собой старых вояк из эсэсовской дивизии "Галичина". Но едва ступили на Севастопольскую землю, получили такой отпор, что быстро ретировались.
Однако ситуация вокруг Черноморского флота всё накалялась и в апреле 1992-го дошла до критической черты. Кравчук издал указ о взятии КЧФ под свою юрисдикцию и даже назначил командующего. Наконец-то "проснулся" Ельцин и издал свой указ, объявлявший Черноморский флот российским. Такая "война юрисдикций" вполне могла закончиться вооружёнными столкновениями. Известно, что Киев уже готовил захват штаба флота. Были и иные провокации... В каждом случае Касатонов принимал жёсткие решения и восстанавливал статус-кво. То и дело в адрес командующего шли угрозы, реальная опасность нависла и над его семьёй. Жену и двух сыновей-старшеклассников пришлось на время переселить на один из кораблей КЧФ.
Именно неуступчивая позиция Касатонова в конце концов заставила политиков сесть за стол переговоров. В августе 1995-го Ельцин и Кравчук встретились в Ялте и договорились, что судьбу флота надо решать цивилизованными методами. Но самое главное – украинское руководство согласилось, что Севастополь остаётся главной базой российского Черноморского флота. Пусть на правах аренды, но остаётся... Конечно, это было лишь самое начало. Потом понадобится ещё целых пять лет борьбы, горьких потерь и острых конфликтов, чтобы 12 июня 1997 года Черноморский флот, сжавшийся словно шагреневая кожа, лишившийся многих пунктов базирования, но удержавшийся в Севастополе, смог на законном основании поднять Андреевские стяги. Это произойдёт уже без Касатонова.
Сейчас, спустя годы, многие говорят, что если бы не было в 1992 году такой отчаянной борьбы за Черноморский флот под началом адмирала, то и в 2014-м не состоялось бы возвращение Крыма и Севастополя в лоно России. Согласен с этим. Если б не было сохранено в 90-х годах плацдарма в виде российского Черноморского флота, майданная власть просто уничтожила бы всех, кто настроен пророссийски. Так, как это случилось в Доме профсоюзов в Одессе.
Мне довелось быть в Крыму и Севастополе в горячие февральские дни 2014-го. По просьбе Президента России Владимира Владимировича Путина я приезжал, чтобы оценить обстановку и настроение жителей. Да и потом не раз бывал здесь, много общался с представителями общественности. И вот что подметил: очень часто, когда речь заходила об истоках "крымской весны", мои собеседники вспоминали Касатонова. В сознании крымчан, севастопольцев и уж тем более моряков-черноморцев он однозначно воспринимается как национальный герой.
Мотивы многих тогдашних решений и поступков Игоря Владимировича, конечно, лежали в его трепетном отношении к понятию "фамильная честь". Ведь он – сын легендарного адмирала флота, Героя Советского Союза Владимира Афанасьевича Касатонова – человека из той плеяды флотоводцев, которая создавала могучий океанский и атомный флот советской державы. Легендарным был и дед Игоря Владимировича – Афанасий Степанович, герой-разведчик времён Первой мировой, полный Георгиевский кавалер. Уместно упомянуть, что продолжают фамильные традиции и сыновья Игоря Владимировича – Александр (ныне капитан 1 ранга) и Кирилл (полковник юстиции).
...Телепередача, показанная в День ВМФ, меня лично заставила задуматься о той большой несправедливости, которая до сих пор существует в отношении адмирала Игоря Владимировича Касатонова. В общественном сознании россиян то, что он совершил в 1991–1992 годах, спасая российский Черноморский флот, однозначно воспринимается как подвиг. Но вот на государственном уровне это до сих пор официально не признано. У Игоря Владимировича есть шесть орденов, которые он получил за другие ратные дела, в том числе за 15 дальних океанских походов. А вот его битва за спасение российского Черноморского флота, которая, на мой взгляд, заслуживает присвоения звания Героя России, никак не отмечена.
Предвижу, что кто-то возра¬зит: дескать, слишком много времени прошло. Но мы знаем немало примеров, когда Звёзды Героев вручаются спустя многие годы и даже десятилетия. Так, недавно благодаря инициативе неравнодушных граждан посмертно удостоен звания Героя России Алексей Берест, под командованием которого водружали Знамя Победы на купол Рейхстага Михаил Егоров и Мелитон Кантария. А знаменитый спецназовец Владимир Ковтун, которому в январе 1987-го в Афганистане удалось, действуя с группой бойцов, впервые захватить образец американского ПЗРК "Стингер"? За такой ценный трофей командование обещало представление к званию Героя. По разным причинам в 80-х годах это не было сделано. Но в феврале 2019 года Ковтун всё же стал Героем России...
Так что ничто не мешает вернуться к оценке того, что сделал для России в 1991–1992 годах Игорь Касатонов, перешагнувший уже 85-летний рубеж. Я убеждён: адмирал должен получить "Золотую Звезду" Героя России. Поэтому я обращусь к Министру обороны РФ Андрею Рэмовичу Белоусову с просьбой представить его к этой государственной награде. Справедливость должна восторжествовать!
Источник: "Версия"